My experience in Jewish History. Мой опыт еврейской истории

Мой опыт еврейской истории

              Я родилась в Новосибирске в смешанной русско-еврейской семье. Мама работала учительницей, отец был адвокатом, позже преподавал в вузах. Детство провела в русском селе под Казанью. Мы жили в доме родителей отца. Помню песок на улице, вся улица – сплошной песок, ноги вязнут по щиколотку. Когда мне было четыре года, вдоль улицы посадили березки, и они все принялись, видно, в лунки завезли настоящую землю. В первый же месяц май на березках появились майские жуки, мы их собирали и держали с двоюродным братцем в спичечных коробках. Жуки там так щекотно скреблись. А потом родители отбирали у нас коробки и выпускали жуков на волю; они, родители, были совсем молодые, красивые, сил нет! Нас ругали за жукoв, но мы не плакали, а шли на улицу и пленяли новых, в блестящих панцирях

              Родители разошлись, когда я была еще ребенком 8 лет. Мы с мамой и братом перехали на юг – на югОтрочество прошло в маленьком сибирском городке. Я закончила Томский политехнический институт и по окончании работала в Донбассе, сначала в НИИ , потом преподавала. Защитила диссертацию, кандидат экономических наук. В годы перестройки была депутатом городского совета. Живу в Нью-Йорке с  1998 года, работаю бухгалтером. В 2004 году начала писать короткие рассказы.

Мое смешанное происхождение определило и мое мировоззрение. Я росла в интеллигентской семье и получила советское патриотическое воспитание, однако приправленное еврейской разницей. Разница эта была вроде бы и незначительной, но она была и даже если я хотела об этом забыть, мне бы не позволило мое окружение. С детства (см. рассказы *Не ссы Ботанин*, *Хоменка*) мои соученики, соседи, коллеги и просто случайные контактеры напоминали мне, кто я есть - второй сорт не брак, еврейка или как они говорили , *эта евреечка*. Наличие вполне русского отца дела не меняло.  Но и для евреев я была недостаточно евреистой. Наиболее характерный, так сказать *записанный* пример: как-то я случайно открыла свой файл в *джуйке* на Washington Heights, и там среди прочих биографических данных прочла: Father is Russian. Он и был русский, Большаков Юрий Иванович, царство ему небесное, младший сын в большой, вчера еще крестьянской семье.

Историей моей еврейской семьи я начала интересоваться не сразу. То есть мне было сказано, в детстве, что моего деда Нисона убили немцы за связь с партизанами. Мне объяснили, что все люди равны и евреи ничем не хуже других, даже лучше. Сам факт подобных объяснений , их регулярная необходимость  говорили об обратном. Я научилась предвидеть возможные оскорбления, избегать, по мере сил, контактов с явными антисемитами, особенно с русскими женами еврейских мужей,  и вежливо улыбаться в ответ на оправдательные рассказы о *лучших друзьях – евреях*.  Научилась с волками жить – по волчьи выть.

Но обстановка в стране стала меняться, наступил 1985 год, зашатался Совдеп, пришли новые люди, появились невообразимые раньше публикации в прессе и моя бабушка Берта Исааковна Глейзер начала рассказывать мне о своей жизни. И я узнала.

Мои предки Глейзеры жили в местечке Купель Проскуровского уезда. Долго жили, лет сто или больше. В этом местечке моего прадеда, отца бабушки,  Ицика Меира Глейзера, закопали живым в землю осенью 1941 года. Ему было 55 лет. Мою прабабушку Гитл Глейзер убили там же 5 мая 1942 года. Ей было 57 лет. Моих двоюродных дедушку и бабушку, Иосифа и Полину Глейзер, убили в 1942 году. Они были близнецы и им было 17 лет. И других родственников, братьев и сестер моих прадедов, убили в 1941-1942 годах в том же самом местечке. Их убили не за связь с партизанами, а за то, что они были евреи. Их убивали не пришлые, инопланетные немцы, а украинцы, местные, свои,  соседи, ученики,  одноклассники.

1942 год – это же совсем недавно было, меньше одной человеческой жизни. Просто рукой подать. Их убили, а ведь я – такая же, как они. Их убили, и меня бы могли, если бы я родилась немного раньше. Ни за что, просто так,  за то что я родилась такой какая есть. Это было открытие моей жизни. Кто-то открывает другие планеты, или новый вид подводных водорослей, а я открыла, что я таки еврейка, если меня могут за это убить.